О любви и несвязно.Влюбилось. Почти как "воркалось", безличностно-событийно, ни один хливкий шорек не принимал в этом процессе непосредственного участия. Второй раз за лето влюбилось в город, только сейчас - сильнее. Или же просто сегодня для меня уже не существует другого такого города, потому что сегодня - это сегодня.
Я, как всегда, ничего не ожидал. Не трепетал, не благоговел, не предвкушал даже особо. Люди вокруг твердили, что Берлин - скучный город. Даже скучнее, чем Дрезден.
Мое знакомство с Дрезденом особо волнующим не назовешь, разве что магазин все-по-евро, песня про аляйн-аляйн мальчега и экскурсовод в Дрезденскую галерею скрасили тот дождливый денек. Я правда ничего не ожидал сейчас. И, разумеется, получил по всей программе.
Сначала он подкрался незаметно, стоял такой осенний, грязный, серый, пасмурный, прекрасный, но не вызывающий. А потом вдруг выросли какие-то нелогичные дома, поднялся сильный ветер, пригнул зелень на воде на Марлен Дитрих плац, приоткрыл красные тисовые ягоды,
и мне сорвало крышу, сорвало крышу, сорвало крышу.
Полдня лил дождь, то чуть-чуть, то совсем сильно, но он не промочил ноги, куртку намочил весьма деликатно и слегка усмирил ветер. В итоге мокрый, разноцветный, блестящий город катал бесплатно на удобных добродушных автобусах, изливался германской речью в уши и твердил, что несказанно повезло стране Немеции, что он у нее такой есть.
На ступеньках собора поют люди, макушка телевизионной башни теряется в тумане и подмигивает оттуда красными огоньками, по белым геометричным внутренностям какой-то церкви развешаны яркие картины.
А еще город путал, играл, заманивал, и мне плевать, я ведусь, я буду вестись, я люблю его и люблю эти игры.
И не люблю эту чертову недолирику, но иначе сказать не могу - и не сказать не могу тоже. Я спал прошлой ночью минут 20, и это было сутки назад, и перед этим я непонятно сколько не спал, и я не умею не спать, это все пишет автопилот, с него и спрос.
Я немного опасаюсь, что написав все это, очнусь завтра с гудящей головой, пойду гулять по солнечному незнакомому городу, буду страдать от духоты и скуки и потеряю что-то очень важное. Но не написать, повторюсь, не могу, и не потому что меня разрывает от эмоций, не столь частых в моем организме, а потому что если я потеряю вот это - это будет совсем уж какое-то непроходимое свинство.
На том и закончу.